|
Опубликовано в газете «Свет Утренней Звезды»
№ 1 (69) от 7 марта 2009 года
Духовный свет в жизни школьного учителя
Человек отличается от других живых существ
тем, что нуждается в продолжительном периоде детства и юности. Ему необходим
этот период для обучения, получения жизненного опыта, культурных и духовных
традиций. Можно сказать, что детство - это дар Природы человечеству для
того, чтобы оно впитало в себя культуру и духовный опыт всех предыдущих
поколений и смогло познавать саму Природу на нравственных основах.
Для большинства животных поведенческие реакции
формируются на той же основе, что и остальные признаки: в процессе развития,
которое происходит под генетическим контролем, в нервной системе образуются
определенные структуры, которые обеспечивают необходимое поведение. Пчела
рождается готовой сообщать о местонахождения нектара через танец, а енот -
полоскун с врожденной способностью к полосканию пищи в воде.
Однако существует и другой способ приобретения
приспособительных поведенческих реакций, который называют культурным
наследованием, то есть передача поведенческих реакций через обучение.
Культурное наследование встречается у многих видов животных, но только у
человека оно стало основным. По мере усовершенствования механизма
культурного наследования, приспособленность индивида все больше определялась
не тем, что он наследовал биологически, а тем, чему он научился.
Термин «культурное наследование» определяет совокупность всех признаков,
которые передаются благодаря обучению, даже и «бескультурных». Особенностью
человека является то, что он развивается на основе этого, более «молодого» и
досконального механизма, эволюции.
Для обозначения единицы культурной передачи
(по аналогии с термином «ген») английский эволюционист Ричард Докинз
предложил слово «мэм». «Мэмом является любая единица, которая передается
культурно». Некоторые мэмы быстро распространяются и быстро исчезают. Мощным
средством распространения мэмов является культурная среда, в которой растет
и развивается ребенок.
Учитель был и должен оставаться носителем
мэмов высокой культуры. Ничто в облике учителя, его речи, манере держаться,
способе передачи знаний не должно быть случайным. Ребенок взрослеет рядом с
учителем. Все, что несет учитель в своем внутреннем мире и что разными
способами проявляется в его действиях, становится частью жизни его учеников.
Семья, общество, друзья - все это воспитывает, прививая определенные мэмы
поведения. В идеальном случае как было бы хорошо, если бы ребенка на пути
его взросления сопровождали образы только светлые, прекрасные и возвышенные.
Не будем говорить о том, почему к нашим детям
«прилипают» только примитивные мэмы. Скажем о том, что в любых жизненных
ситуациях учитель должен оставаться носителем образов высоких и прекрасных.
Пройдет время, наши дети вырастут, уйдут во взрослую жизнь, где многое может
не соответствовать идеалу, но, если они видели в своей жизни образ учителя,
умевшего быть благородным человеком в любых ситуациях, то стремление быть
благородным обязательно проявится и в наших детях.
В обществе при любых обстоятельствах должны
оставаться люди, носители лучшего духовного и культурного опыта,
накопленного человечеством. Такими носителями являются учителя, чья
внутренняя духовная жизнь соответствует тем идеалам, которым они учат.
Трагедия современного учительства заключается в том, что многие из нас
больше не верят в то Светлое, чему учат, поэтому наш образ мысли перестает
быть убедительным для наших учеников. Двойные стандарты нашей жизни делают
неубедительными нас, и дети не наследуют культурные мэмы. Для них становятся
более привлекательными мэмы бескультурные. В обществе взрослых такие мэмы, к
сожалению, преобладают.
Ребенок нуждается в искреннем носителе
нравственного идеала, потому что в самых глубинах его души живет росток
светлой веры в добро и справедливость. Мы, взрослые, всеми силами стараемся
вырвать его оттуда, называя этот процесс приобретением ребенком жизненного
опыта.
«Я всею душой желал быть хорошим; но я был
молод, у меня были страсти, а я был один, совершенно один, когда искал
хорошего. Всякий раз, когда я пытался выказывать то, что составляло самые
задушевные мои желания: то, что я хочу быть нравственно хорошим, я встречал
презрение и насмешки; а как только я предавался гадким страстям, меня
хвалили и поощряли. Честолюбие, властолюбие, корыстолюбие, любострастие,
гордость, гнев, месть - все это уважалось. Отдаваясь этим страстям, я
становился похож на большого и чувствовал, что мною довольны», - пишет Лев
Николаевич Толстой в «Исповеди».
Если ребенок, пока он еще растет, не будет
приобщаться к культуре через носителей образов культуры, то он вырастет тем,
кто эту культуру будет разрушать. Зная закономерности культурного
наследования, давайте станем сознательными носителями культурных мэмов.
Школьные предметы лишены одухотворения, в них
все беспроблемно и заранее предопределено. Субъект познания, ученик, главное
действующее лицо процесса обучения, в действительности воспринимается как
пассивный объект. Знания подаются как некая данность, не подлежащая
пересмотру. Они отделены от личности ученика. Ребенок в учебном процессе, в
лучшем случае, рассматривается как личность, все этапы развития которой
описаны и предопределены с точки зрения возрастной психологии. При обучении
в школе отсутствует подход к ребенку как к носителю духовных принципов. Это
происходит потому, что школьный учитель сам не задумывается над своей
духовной природой.
Однако духовная природа дает о себе знать, об
этом пишет Лев Николаевич Толстой в «Исповеди»: «На меня стали находить
минуты сначала недоумения, остановки жизни, как будто я не знал, как мне
жить, что мне делать, и я терялся и впадал в уныние. Но это проходило, и я
продолжал жить по-прежнему. Потом эти минуты недоумения стали повторяться
чаще и чаще и все в той же самой форме. Эти остановки жизни выражались
всегда одинаковыми вопросами: Зачем? Ну, а потом?».
Духовная сущность человека пробуждается через
необходимость осознания человеком своего предназначения, своего смысла
жизни. Осознание смысла жизни озаряет саму его жизнь и «включает в себя
требование объяснения конечного бесконечным и наоборот». «Я не мог не
признать того, что одна вера дает человечеству ответы на вопросы жизни и,
вследствие того, возможность жить» (Л.Н.Толстой).
Школьный учитель переживает пробуждение своей
духовной сущности, потому что каждый день в лице учеников сталкивается с
многообразным миром детских душ, которые так
нуждаются в понимании. Учитель, устремленный к поиску собственного смысла
жизни, проторивает дорогу для
подобных исканий своим ученикам. Рост и развитие ребенка не есть
просто физиологический процесс. Он идет одновременно со становлением и
раскрытием его духовных качеств. Что же может узнать об этом ученик из
школьных учебников тогда, когда
у него возникнут вопросы: «кто он такой» и «для чего он пришел в эту жизнь»?
Если мы обратимся к учебнику биологии (9
класс), то в нем возрастное развитие объясняется как закономерный
анатомо-морфологический процесс, в котором последовательность стадий
предопределена и проходится одинаково всеми людьми от рождения до смерти. В
учебнике рассматриваются 12 возрастных периодов от новорожденного до
старческого возраста и возраста долгожителей. «В основу периодизации
индивидуального развития положены биологические признаки или социальные
принципы».
Человек, в изложении материала учебника,
развиваясь биологически, лишен духовных особенностей, он не переживает
трудностей внутреннего роста. В его развитии все определяется анатомией и
физиологией.
Если исходить из такого упрощения, то
подросток получает для себя информацию о человеке только как о биологическом
существе. Однако небольшой личный опыт старшеклассника уже подсказывает ему,
что развитие человека гораздо более сложный процесс и связан он не только с
телом, но и с духом человека. В учебнике биологии, как и в других школьных
учебниках, нет места духу человека. Между тем, юноши и девушки вступают в
период бурных переживаний, они учатся любить, дружить, определять свои
устремления в жизни. Они мучаются, страдают, радуются, хотят понять и
объяснить мир, переживают потери, крах иллюзий и строительство «воздушных
замков», падение в бездну и взлеты на великолепные вершины.
Уважаемые коллеги, разве в подростковый период
вы не переживали чувство покинутого одиночества, не страдали из-за того, что
вас никто не любит и не понимает, не плакали ночью из-за боли мира, потому
что вдруг открыли для себя, что в мире не все так хорошо, как казалось
раньше? Как хотелось услышать ответы на мучавшие вас вопросы, но ответы не
обычные, а глубокие, как хотелось ощутить помощь и поддержку тех, кто
сильнее и мудрее. Был ли рядом с вами этот кто-то сильный и мудрый или
трудный путь пробуждения и роста духа приходилось проходить в одиночку?
Школьному учителю, объясняя физические,
биологические или химические законы, обязательно нужно найти время для
разговора о душе человека, ее развитии и становлении. И здесь нельзя пройти
мимо объяснения того, что такое духовные кризисы, пробуждение человеческого
духа и расширение сознания.
Если учитель принимает основные допущения Гуманной
Педагогики - Ребенок - явление
Духа и Ребенок носитель своей Миссии
- то он не должен ограничиться на
уроке только односторонней подачей
учебного материала. Учитель не может закрывать
глаза на духовные терзания и мучения
своих учеников, отворачиваться от них и объяснять только привычками,
нездоровым образом жизни, нарушением режима дня или плохим
пищеварением.
Вот как описывает Павел Флоренский духовный
кризис, который он пережил в 16 лет: «Хорошо помню, как в жаркий полдень я
укрылся в лес на склоне горы по ту сторону Куры. Это был довольно крутой
склон, и можно было соскользнуть вниз к реке. Я пытался собраться с мыслями,
чтобы продумать какой-то научный вопрос; но мысль была вялою и распадалась.
Вдруг из-под этого рыхлого покрова выставилась, как острие кинжала, иная
мысль, совсем неожиданная и некстати: «Это - вздор. Этот вопрос - вздор, и
совсем он не нужен». Тогда я спросил в удивлении и в испуге у этой, другой,
чем мне привычная моя мысль, как же это может быть вздором, когда оно тесно
сплетается с такими-то и такими-то вопросами, уже явно признанными. И через
несколько минут получил ответ, что и они, эти вопросы, тоже вздор и тоже ни
для чего не нужны. Тогда я снова поставил вопрос о всех подобных вопросах,
своею связанностью и взаимной обусловленностью образующих ткань научного
мировоззрения. И опять тот же ответ, что и все научное мировоззрение - труха
и условность, не
имеющая никакого отношения к истине как
жизни и основе жизни, и что все оно ничуть не нужно. Эти ответы
другой мысли звучали все жестче, определеннее
и беспощаднее.
...
В какую-то минуту пышное здание научного мировоззрения рассыпалось в
труху, как от подземного удара, и вдруг обнаружилось, что материал его - не
ценные камни, а щепки, картон и
штукатурка. Когда я встал со склона, на котором сидел, то мне нечего
было взять даже из обломков всего построения научной мысли, в которое я
верил и над которым или около которого сам трудился, не щадя сил. Не только
опустошенный, но и с полным отвращением убежал я от этого мусора».
Это состояния Павел Флоренский описывает как
обвал. «Произошел глубинный сдвиг воли, и с этого момента смысл
умственной деятельности поменял знак». Обвал - это есть духовное
пробуждение. Душа человека говорит ему о своих задачах, она напоминает о
существовании иной жизни, которую человеку суждено воплотить на Земле в
своей жизни. Старые рамки прежнего мышления раздвигаются, открываются новые
горизонты, и важно не испугаться их, поверить в новые возможности и
измениться изнутри. «Результат кризиса - проявление нового содержания
психики, которое прежде было бессознательным, прорыв к высшей, надличностной,
сущности, скрытой в каждом из нас».
Принято считать, что духовный кризис наступает
у людей от 30 до 50 лет, однако наблюдения за современными детьми
показывают, что период внутреннего надлома, пересмотра своих взглядов на
жизнь, у многих из них наступает уже в подростковом возрасте. Часто молодые
люди совершенно не понимают, что с ними происходит, они теряют все прежние
ориентиры, не хотят жить. Нужно, чтобы в минуту обвала в нашем жестком
материальном мире нашелся бы кто-то, кто объяснил бы им, что такое состояние
переживали и переживают многие люди, и происходит это потому, что человек -
существо духовное.
Обращаясь к опыту других людей, запечатленному
в стихах, прозе, дневниках, духовных и религиозных учениях, можно сказать,
что период духовного кризиса проходили Будда, Христос, Данте, Пушкин, Лев
Толстой, Вернадский, Флоренский, Сергий Радонежский, Блаватская,
Достоевский, Пирогов.
Сиддхартха, сын царя, живя в благополучии и
роскоши, соприкоснувшись с человеческим страданием, навсегда покидает
дворец, желая постичь в уединении джунглей, как можно преодолеть страдание.
Христос уединяется в пустыню, чтобы победить
искушения и стать духовно сильнее.
Пушкин в знаменитом «Пророке» описывает
душевные терзания, которые, без сомнения, переживал сам, результатом этих
терзаний становится обретение пути поэта - «глаголом жги сердца людей».
Лев Толстой, признанный писатель с мировым
именем, окруженный почетом и уважением, пишет «Исповедь», в ней он публично
отказывается от своей прежней жизни, обнажает ее перед всем миром, кается и
принимает решение жить жизнью духа.
Федор Достоевский в мгновения, проведенные в
ожидании смерти перед казнью, многое понял для себя, его жизнь после
несостоявшейся казни в корне изменилась. Отныне его путь - это путь с Богом
и путь искания Бога. В романе «Идиот» писатель опишет последние мгновения
жизни осужденного к смерти, явно списанные с него самого. Осужденный в
последние минуты существования смотрел на церковь, вершина которой «с
позолоченной крышей сверкала на ярком солнце». Он «ужасно упорно смотрел на
эту крышу и на лучи, от нее сверкавшие; оторваться не мог от лучей; ему
казалось, что эти лучи его новая природа, что он через три минуты как-нибудь
сольется с ними».
Сергий Радонежский, уединившись на гору
Маковец, проводит два года в уединении и беспрестанной молитве, он
переживает «страхования» в одиночестве и обретает душевное спокойствие,
бесстрашие, непоколебимую веру и силу внушать эту веру другим.
Владимир Иванович Вернадский в 57 лет
переживет «воспоминание о будущем», отобразит его в дневнике, и с этого
момента вся его жизнь будет посвящена осуществлению этих воспоминаний.
Николай Иванович Пирогов в конце жизни
начинает писать «Дневник
старого врача, писанный исключительно для самого себя, но не без задней
мысли, что, может быть, когда-нибудь
прочтет и кто другой». В дневнике он, признанный врач, всегда работающий с
плотью человека, спасавший эту плоть, серьезно будет размышлять о
существовании Высшего, Мировой
мысли и о проявлении их посредством человека. В тишине парка его усадьбы в
селе Вишня, прогуливаясь тихими аллеями, Пирогов будет переживать минуты
пробуждения собственного духа и осознания себя как существа духовного.
«Для меня неоспоримо, - запишет он в дневнике,
- то, что высшая мировая мысль, избравшая своим органом вселенную, проникая
и группируя атомы в известную форму, сделала и мой мозг органом мышления.
Действительно, его ни с чем нельзя лучше сравнить, как с музыкальным
органом, струны и клавиши которого приводятся в постоянное колебание извне,
а кто-то, ощущая их, присматриваясь, прислушиваясь к ним, сам приводя и
клавиши, и струны в движение, составляет из этих колебаний гармоническое
целое. Этот кто-то, приводя мой орган в унисон с мировой гармонией, делается
моим «я»; тогда законы целесообразности и причинности действий мировой идеи
делаются и законами моего «я», и я обретаю их в самом себе, перенося их
проявления извне в себя и из себя в окружающую природу».
В период духовного кризиса душа видит себя
среди несовершенства и опустошения, кажется, что внутри царит полный хаос, и
выхода из него нет. Этот период кризиса называют «темной ночью души».
«В поисках за ответами на вопрос жизни я
испытывал совершенно то же чувство, которое испытывает заблудившийся в лесу
человек, - пишет Л.Н.Толстой, - Вышел на поляну, влез на дерево и увидал
ясно беспредельные пространства, но увидал, что дома там нет и не может
быть; пошел в чащу, во мрак, и увидал мрак, и тоже нет и нет дома.
Так я блуждал в этом лесу знаний человеческих
между просветами знаний математических и опытных, открывавших мне ясные
горизонты, но такие, по направлению которых не могло быть дома, и между
мраком умозрительных знаний, в которых я погружался тем в больший мрак, чем
дальше я подвигался, и убедился, наконец, в том, что выхода нет и не может
быть».
Преодолевать кризис приходиться в одиночку, но
можно получить помощь, если опираться на духовный опыт других людей.
Для того чтобы за хаосом увидеть новый
порядок, человеку нужно осознавать, что он существо духовное, что в своем
развитии душа проходит определенные этапы, в том числе и этап кризиса и что
кризис преодолим и означает выход на совершенно новый уровень мышления.
Может ли все это знать школьный учитель? Может
ли помочь ученику в его исканиях истины и нужно ли это? Думаю, что да.
Учитель, ученик, любой другой человек - все мы люди, все мы духовные
существа, поэтому проходим в своем развитии общие этапы. По выражению
Л.Н.Толстого, «Для того чтобы понять человеку, что он такое, человек должен
прежде понять, что такое все это таинственное человечество, состоящее из
таких же людей, как он сам, не понимающих самих себя».
В копилке человечества есть духовный опыт,
отображенный в стихах, литературных произведениях, мемуарах, и он может
помочь другим людям. Павел Флоренский в «Обвале» запишет: «С Толстым,
Соломоном и Буддою я ощущал надежность своей безнадежности, и это давало
удовлетворение и какой-то род спокойствия».
Лев Толстой, описывая в «Исповеди» свои
«сумерки души» после внутренних обвалов и падений, приходит к единственно
верному выводу: «Я вернулся во всем к самому прежнему, детскому и
юношескому. Я вернулся к вере в ту волю, которая произвела меня и чего-то
хочет от меня; я вернулся к тому, что главная и единственная цель моей жизни
есть то, чтобы быть лучше, то есть жить согласнее с этой волей; я вернулся к
тому, что выражение этой воли я могу найти в том, что в скрывающейся от меня
дали выработало человечество, то есть я вернулся к вере в Бога, в
нравственное совершенствование и в предание, передававшее смысл жизни.
Только та и была разница, что тогда все это было принято бессознательно,
теперь же я знал, что без этого я не могу жить».
Переживания человека в период кризиса
бесценны, проходя через них, человек должен чувствовать себя рядом с
Достоевским, Толстым, Сергием Радонежским, Христом, и кто-то должен открыть
ему это. Пусть это будет школьный учитель, осознавший свое единство со Львом
Николаевичем Толстым в момент его размышлений над «Исповедью», или с Павлом
Флоренским в минуты его уединенных прозрений над крутым склоном Куры. Пусть
наши ученики на уроках биологии, математики, химии узнают не только то, что
обязывает программа, пусть через нас, школьных учителей, они соприкоснутся с
образами, которые окажутся спасительными в кризисные этапы пробуждения их
духа. Возможность духовного перерождения заложена в каждом из нас, но далеко
не все могут ее реализовать. Если бы все люди в ходе духовного кризиса
приходили к общечеловеческим истинам и выше всего ценили доброту, любовь,
красоту, гармонию, единство мира, то мир стал бы иным.
В своей жизни мне тоже пришлось пережить
период «сумерек души», когда казалось, что больше ничего уже не будет и все,
что должно было быть хорошего, уже произошло. Несоответствие моих внутренних
представлений о мире и реального мира казалось устрашающим. Во мне вдруг
умолк голос радости и счастья, и произошло это именно тогда, когда у меня
уже было все то, о чем я мечтала. Что спасло меня и помогло открыть новые
горизонты? Это были образы прекрасных и сильных людей. Я знала, что кроме
моего мира есть множество миров других людей и каждым из них проживалась
своя жизнь, входящая в копилку опыта человечества. Я знала об этих людях из
книг, и первыми, кто открыли мне взлеты и падения их души, были школьные
учителя русской и украинской литературы.
Возможно, еще и моя бабушка, две недели
спасающая четверых детей от бомбежки в период немецкой оккупации в сыром
подвале, и мой дед, погибший под Сталинградом, и прадед, читающий всей семье
Тараса Шевченко под образами и покоящийся на просторе среди курганов, и
мама, просто тихо любящая меня, - все они в своих преодолениях кризиса жизни
вселяли в меня ту силу и светлую веру, без которых не пережить «темной ночи
души».
Дорогие коллеги, каждый день мы заходим в
класс к мальчикам и девочкам, чтобы дать им урок. Они разные, эти мальчики и
девочки. Но каждый из них - это целый духовный мир, о глубине которого мы
можем и не подозревать. «Нет человека без духовной жизни. Нет человека без
своего собственного, скрытого от всех других внутреннего мира, в котором он
живет духовной жизнью... Тот образ жизни, который существует в духовном
мире, каким бы скудным он ни был, гораздо шире и многограннее, чем жизнь во
внешнем мире. Это потому, что во внутреннем мире нет условностей и
ограничений и жизнь там вольная... Духовная жизнь есть матерь внешней жизни,
внешняя - тень духовной жизни», - отмечает Ш.А.Амонашвили.
Может ли учитель, ограниченный рамками урока и
программы, помнить, что перед ним не просто дети, а носители духовной жизни
и миссии, и поэтому насыщать урок питанием для души? Конечно, может, если
сам будет относиться к себе как существу духовному и отвечать за свой урок
не перед школьным начальством и родителями, а перед совестью и Богом. В мире
все взаимосвязано: мы приходим в класс для учеников, но и они приходят в
класс для нас. «Люди рождаются друг для друга, и каждый со своей миссией
есть ступенька для другого, и все мы, все, кто жил когда-то, кто живет
сейчас, и кто будет жить в будущем, являемся единым целым для более высокого
единого целого» (Ш.А.Амонашвили 1, стр. 30).
Каждый из Вас сам для себя будет открывать
это, но самое главное, чтобы Вы не останавливались в своем пути и в новом
дне не повторяли дня прошедшего. Великий принцип гласит: «Как вверху - так и
внизу». Люди, звезды, планеты и галактики подчиняются единым законам.
Проживая свою жизнь, мы летим в космическом пространстве вместе с планетой
Земля. Она, вращаясь вокруг своей оси, никогда не возвращается в начальную
точку, потому что одновременно с ее движением двигается Солнечная система и
Галактика. Наш мировой остров пролагает для себя в Космосе новый путь
ежесекундно. Будем ли мы повторять старое, учить только тому, о чем говорит
учебник, и совершать движение по кругу, когда сама жизнь устремляет нас
вперед?
Школьный учитель, он ведь тоже, как звезда,
освещает путь ученика, чтобы в его свете ученик мог увидеть красоту мира и
своей души. В единой цепи звезд он соединен со всеми Учителями человечества.
В.Ф. Бак, г. Артемовск
(Украина) |
